МЮрий, kravets, у меня вылетело 3 работы, где я был составителем, и 5 цитат. В моем понимании -без изменений. А вот у кого-нибудь может быть не столь радужно.

Потому что писать надо, а не вписываться. Кроме авторефератов (это, все-таки, полноценные цитирования, а не список литературы), все правильно сделано.

Насколько я понял, авторефераты выкинули именно из-за списка собственных произведений в конце.

А, в этом смысле... Ну тогда да. Хотя я не понимаю - что, при загрузке в РИНЦ этот список определяется как ссылки?

Вообще конечно редакторская, издательская и публичная публикационная работа и особенно переводы тоже имеют отношение к научной деятельности. И это должно как-то учитываться. Может быть не хиршем и ринцем, а другими коэффициентами, влияющими на публичный статус ученого. Только вот как это считать - вот вопрос. Слышал что в МГУ есть какая то внутренняя система, которая поощряет, например, популяризаторов, но не уверен, что понял правильно, о чем идет речь.

В том виде, как это до сих пор было в РИНЦ - это было плохо. Очень часто сборники, например (особенно старые) не были разбиты постатейно, зато привязывались целиком к редактору, как единая публикация. Это свинство, я считаю.

смысла нет в публикационной активности эти ссылки учитываться у того кто редактор не будет

модель выдачи информации в ринц теперь следующая:

- на странице с публикациями и ссылками будут выдаваться общее число публикаций и ссылок (независимо от их статуса редактор или не редактор, из научного или ненаучного издания)

- на странице публикационной активности будут выдаваться только правильные ссылки и публикации

- на странице рейтингов автором будут выдаваться только правильные ссылки и публикации

обидно за одного коллегу он выступил редактором в трех популярных справочниках отвалилось порядка 600 ссылок

Ну вот, коллеги тоже указывают на очевидное: http://iph.ras.ru/16_06.htm

Своим возмущением они придают всей этой игре значимость и вес. Неужели не понимают? А еще хвилософы! :)

Лучник, совет по науке при минобрнауки счел публикации документов и переводов значимым достижением и просил усилить значимость их учёта. Поэтому частично возмущение философов (особенно историков философии) вполне понятно.