[Дмитрий В.]

Отдельная Креативно-Огнеметная Рота
Hard-boiled action

Жжом, камрады! боевой клич креативных огнеметчиков

Прогудела морская сирена к побудке, и члены опергруппы окор все как один вскочили с панцирных коек и начали спешно одеваться. Затем строем направились в санузел, все торопливо умылись, почистили зубы и сбрили не предусмотренную Уставом растительность на лице. Навыки, отработанные многочисленными тренировками, давали о себе знать - ровно через установленное время все прогрохотали берцами по коридору и выбежали на плац. Там уже стоял командир роты Jacky, прямой как шомпол. Командирским голосом, раскатившимся над плацем, он произнес: "Здравствуйте, товарищи огнеметчики!" "Здравия желаем, товарищ командир!" - откликнулись бойцы. Впрочем, звучало это скорее как "здра-жла-тов-ком", но порыв был искренний. "К утренней поверке приступить!" - изрек Jacky и раскрыл список личного состава. Он выкликал имена и мысленно давал краткую характеристику своим орлам и орлицам.
"Замполит saovu!" - "Отсутствует! В бессрочном отпуске! Матерно обругал гражданского, был временно отстранен от службы, убыл в баню для поправки здоровья!"
"Хм. Продолжаем перекличку. Ink!" - "Я!"
Ink, военный следователь, распутавший немало дел, в том числе о печально известном еврейском нефтяном магнате, который отказался продавать креативным огнеметчикам напалм, зарекомендовал себя хорошим специалистом. Единственное, в чем он отходил от устава - за ним всюду следовал здоровенный пушистый котяра самодовольного вида. Вот и сейчас кот вальяжно сидел у берцев хозяина и лениво помахивал хвостом.
“Hogfather!" – “Я!”
Hogfather - образцовый минометчик, прославившийся циклом нравоучительных сказок для поддержания морального духа личного состава. Сказки читались легко, на одном дыхании, прямо как известный народный стих "О воин, службою живущий, Читай устав на сон грядущий, И утром, ото сна восстав, Читай внимательно устав". На одном плече у него была татуировка в виде Ктулху, на другом – изображавшая здорового паука.
"Капеллан Димитриадис!" - "Я!"
У капеллана отряда была наиболее живописная форма - расшитая золотом черная шинель. Под его руководством проходили воскресные молебны, а также праздновались Йом-Кипур и Рамадан.
"Санинструктор Vica3!" - "Я!"
Vica3 была красивой девушкой, как и все уроженки Самары. У нее, как и у следователя Inkа, имелся питомец - ручной белк. Здешняя местность ему нравилась - белк привольно резвился на просторе. В военном городке такой возможности не было, поэтом следующему по списку солдату пришлось выправлять для белка корабельный бор. Но сейчас часть пребывала в командировке на условно-необитаемый остров Н (его название не разглашалось, но было подозрение, что часть находилась на усилении Отдельной курильской пулеметно-артиллерийской дивизии). Поэтому белк был счастлив и отрывался вовсю.
Остров считался условно-необитаемым, т.к. никаких следов разумной жизни на нем обнаружено не было. Тем не менее, было не исключено, что в лесах прячутся местные жители, ушедшие партизанить еще в ВОВ, когда над островом пролетел японский самолет.
"Политрук Дмитрий В.!" - "Я!"
Молодой политрук временно замещал saovu и уже отметился несколькими огнеметными креативами. До значка "Ворошиловский огнеметчик" было еще далеко, но политрук не бросал клавиатуру. Одной из его недавних инициатив было сделать словарь Розенталя Уставом орфографической службы и разрешить анонимно расстреливать виновных в дисциплинарном его нарушении перед строем. Инициатива поддержана была слабо, но политрук не терял надежды. К тому же словарь годился как дополнительная пластина в бронежилет.
Вышеуказанная четверка - Hogfather, Vica3, Димитриадис и Дмитрий В. - состояла в родственных отношениях. Считалось, что это сплачивает коллектив. Также это было поводом для политрука по-родственному проводить работы по созданию искусственного бора для белка в месте постоянной дислокации. Перед каждым сеансом он произносил мантру: "Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, а один филолотряд заменяет весь стройбат!" Иногда помогало.
"Младший политрук agasfer!" - "Я!"
Младший политрук agasfer пока мало чем себя проявил, но был полон сил и энтузиазма.
"Maksimus!" - "Я!"
Боец Maksimus был известен тем, что всегда носил френч и усы, а свой огнемет запаливал от дымящейся в зубах трубки.
На этом ГБР (группа быстрого реагирования) подошла к концу. Командир произнес заветное: "К несению службы приступить!" Бойцы кинулись в оружейную, разобрали огнеметы, стоявшие пирамидой клавиатуры и ПМы (пишущие машинки), а Hogfather, здоровый, прямо как полумифический африканский красный слон, взвалил на плечо миномет. Но остаются еще бойцы, о которых нужно сказать.
Olafson - старший сигнальщик, переведенный с Балтфлота, занимался тем, что подавал разные сигналы жутко ревущей корабельной сиреной.
Вляпалась... - главный повар части - во время пребывания на острове Н готовила бойцам вкусную похлебку из оленины. Hogfather грозился, что и из крокодила сварит, но по сомалийским пиратам и другим тропикам рота давно не работала.
Домохозяйка была начфином - должность, ставшая очень актуальной с переходом части на полное самообеспечение. Находила напалм по самым низким ценам и выбивала контракты на уничтожение различных объектов. А также - за что ей были особенно благодарны - купила у разорившегося аэроклуба ДОСАФФ Ан-2, а также двух пилотов, Rendido и Dikoy.
Оба были отличными пилотам, прошедшими обучение на ноутбуке с Ил-2, а также табуретке и модели самолетика. Правда, некоторое время назад Dikoy ушел в отставку и уехал в Колумбию, но огнеметную роту не забыл - сбрасывал напалм на колумбийских партизан и поля с маком и коноплей. Платили за эту деятельность лучше, чем в роте, и как-то Dikoy даже приплывал на яхте к острову Н. Rendido же после одного случая гордо носил повязку с надписью "Камикадзе". Впрочем, злые языки поговаривали, что перед тем заданием, с которого Ан вернулся "на честном слове и на одном крыле", он напился пьяный и "Камикадзе" значило "Come - ик - at them!"
Бойцы заняли позиции, подключили клавиатуры и начали работать. Тонны креатива извергались в информационное пространство, и казалось, что после такого обстрела ничто живое не могло уцелеть. Но недобитые тролли порой начинали отгавкиваться из выжженных руин. Тогда политрук Дмитрий В. занимал удобную позицию за мешками с песком словарями, а Hogfather наводил миномет, и после огня на подавление остальные подходили вплотную и жестоко расправлялись с недобитками под пулеметный перестук ПМов. В короткие минуты затишья Vica3 перевязывала тех, кого оцарапало осколком дурного слова или обожгло вражеским креативом.
Тут на позицию прибежал запыхавшийся посыльный: "Срочное послание от начфина и Inkа!"
Бойцы собрались в здании клуба в брезентовых робах. Ink был краток: "Есть неэффективный типовузик, от которого давно уже пора избавиться". Домохозяйка - еще короче. "За это нам заплатят …" - и назвала сумму, от которой у всех присутствующих встали дыбом волосы. Тут зашипела рация в углу, которую saovu привез из одной своей командировки. Сообщение было передано морзянкой и было лаконичным. В нем говорилось, что данный типовузик являлся еще и оплотом разврата и сдавал за деньги помещения для тайного гей-клуба. Это была последняя капля, переполнившая чашу народного гнева. План операции был готов уже через час.
Командира, Дж. Теневого, было решено в известность не ставить, как и о предыдущих подобных подшабашках. То есть Jacky, конечно, догадывался, чем заняты его бойцы, но в случае чего был чист перед главковерхом лично.
Черный Ан-2 без опознавательных знаков подлетал к Энску. Цель находилась на окраине города, поэтому зона высадки была в заброшенном поле, в котором колосился лишь бурьян. Риск встречи с дачниками был сведен к минимуму. Бойцы в полном боевом облачении натягивали маски с прорезями для глаз и рта. "Готовы?" - спросил политрук, стоявший у распахнутой в пустоту двери. - "Красный сигнал - встал, зеленый - пошел! Или пошла",- тут же поправился он, вспомнив про Vica3. Загорелся красный свет, и тут двигатель отключился. "Пилот, в чем дело?" - послышался голос Maksimusа. – "Опять все полимеры про", - "он осекся и поправился, - налево продал? " "Не учи ученого! Я в Ил-2 так делал, чтобы подойти тише!" - огрызнулся Rendido. Загорелся зеленый, Дмитрий В. заорал, уже не делая поправку на пол, "Пошел-пошел-пошел!", подталкивая задерживающихся к выходу и давая напутственный толчок в плечо, дождался, пока выпрыгнут все и сам сиганул следом. За ними Olafson выпихнул ящик с тяжелым вооружением.
На выходе слышалось много разных слов, кто-то завопил «Банзай!», кто-то обошелся русскими народными, а кто-то, желая показать начитанность, крикнул «Джеронимо!» Дмитрий В. мысленно черкнул карандашиком выяснить, кто проявил низкопоклонничество перед загнивающим западом, и рванул кольцо. Через несколько секунд уже все плавно покачивались под черными куполами парашютов. Десантирование прошло штатно, только пришлось отогнать бомжей, подбежавших к мягко опустившемуся ящику с бутылками зажигательной смеси КС.
Ан-2 неспешно планировал к цели. Rendido обратился к Olafsonу: «У тебя все готово? Включаешь сирену и сбрасываешь бомбы лишь по моей команде!» Olafson кивнул, достал из кармана небольшую сирену, раскручивавшуюся потоком набегающего воздуха, а из другого кармана достал беруши. Rendido кивнул и достал свои. Затем включил двигатель, двинул РУС от себя и перешел в пологое пике, становившееся все более отвесным. Затем он включил габаритные огни и посадочные фары, а Olafson пристроил сирену за бортом и положил руку на рычаг бомбосброса. Даже сквозь беруши доносился адский рев. Методика ночной психической атаки была давно отработана. Собравшиеся в гей-клубе не сразу услышали шум, его заглушала музыка, но, когда услышали, высыпали на улицу и остолбенели. Зрелище было воистину инфернальное. Посадочные фары слепили глаза, вой раздирал уши и заставлял вспоминать о немецких «Штуках». Многие испытали желание немедленно отрыть себе окоп и упасть на дно.
Rendido махнул рукой перед лицом Olafsonа. Тот рванул рычаг и убрал из-за борта сирену, а Rendido отключил огни. Оба вытащили из ушей беруши. Бутылки с КС, оставшиеся во множестве на старых складах, давно служили креативно-огнеметной роте дешевым, но эффективным заменителем зажигательных бомб. Вместе с бутылками вниз полетело множество листовок.
Директору клуба, тоже выбежавшему во двор, искрой прожгло любимые кожаные брюки и опалило фуражку. Он поднял листовку, прочитал ее, побагровел и завопил: «Ахтунг! Натуралы! Гомофобы!» Один из его посетителей побежал в комнату разного инвентаря за берданкой с солью.
С пригорка за разворачивавшимся действом хмуро наблюдала опергруппа. Политрук посмотрел в бинокль и смачно выругался. В трофейную цейсовскую оптику была видна ужасающая вывеска: «Энский гумонетарно-пидагогичиский унивирситет» Дмитрий В. приложил ладонь к лицу. Другие также готовились - Hogfather примостил клавиатуру на плиту миномета и строчил, Димитриадис сочинял хвалебный молебен и подкачивал насосом баллон огнемета, Vica3 кормила белка изумрудами, да и остальные все были при деле - agasfer чистил избитый кивер, а Maksimus кусал длинный ус, точил штык и набивал трубку. Ink писал о неэффективности вуза и ссылался на директиву Минобра. Политрук продолжил разглядывать вывеску, скрежеща зубами. Продолжение было таковым: «Клуб Галубая устреца. Работаем с понидельника по васкрисенье после полуночи». (примечание автора – «понидельник» - не выдумка, так мне на самом деле написал один студент) Слышалось гудение мотора Ан-2, это Rendido заходил на второй заход. Зашипела рация: «Земля, это Кречет, причешу их еще разок и на точку сбора. Ё!» - «Кречет, это Земля, как слышишь меня, прием! Кречет, что с тобой? Ответь, Кречет!» - «Земля, это Кречет, все нормально, иду на посадку, жду в точке сбора». Rendido привстал на кресле, достал из-под себя папку с литературой и поежился. Он знал, что летчики Первой мировой порой подкладывали под себя чугунные сковороды для защиты от огня с земли, но не думал, что его папка поможет ему в этом. Папка приняла в себя целую пачку соли, выпущенную из берданки, когда самолет проходил на бреющем и скидывал жгущий креатив. Rendido зябко поежился и заложил крутой вираж, уходя к месту встречи – пустому полю.