А по-моему, это совсем не Ломоносов говорил, а Карл Пятый, и русского там не было. А Ломоносов уже от себя добавил, что "если бы он русский знал язык, то конечно к тому бы добавил, что им со всеми говорить пристойно, т.к. нашёл бы в нём и великолепие испанского, и живость французского, и крепость немецкого, и нежность итальянского, и богатство, и сильную изобразительность латинского и греческого языка"
