Что мы читаем - 2

[Nelly]

Сообщение от deniska56

Житков написал более реалистично

только что прочла, честно говоря, создается впечатление, что я живу в др. мире...

[ASaf]

Нечистая сила, В. Пикуль. Правда, в -ый раз перечитываю всего. Следущее будет, наверное, Честь имею.

[0647]

Перечитывал Губермана. Понравилось:

"Я охладел к научным книжкам
Не потому, что был ленив;
Ученья корень горек слишком,
А плод, как правило, червив".

[Rendido]

Паустовский. Повесть о жизни. Начало неведомого века:

Каждая власть спешила объявить побольше деклараций и декретов, надеясь, что хоть что-нибудь из этих декларации просочится в жизнь и в ней застрянет.

Слухи эти потеряли свое прямое назначение - сообщать вымышленные факты. Слухи приобрели новую сущность, как бы иную субстанцию. Они превратились в средство самоуспокоения, в сильнейшее наркотическое лекарство. Люди обретали надежду на будущее только в слухах. Даже внешне киевляне стали похожи на морфинистов.

При каждом новом слухе у них загорались до тех пор мутные глаза, исчезала обычная вялость, речь из косноязычной превращалась в оживленную и даже остроумную.

Были слухи мимолетные и слухи долго действующие. Они держали людей в обманчивом возбуждении по два-три дня.

Даже самые матерые скептики верили всему, вплоть до того, что Украина будет объявлена одним из департаментов Франции и для торжественного провозглашения этого государственного акта в Киев едет сам президент Пуанкаре или что киноактриса Вера Холодная собрала свою армию и, как Жанна д'Арк, вошла на белом коне во главе своего бесшабашного войска в город Прилуки, где и объявила себя украинской императрицей.

Все было мелко, нелепо и напоминало плохой, безалаберный, но временами трагический водевиль.

Однажды по Киеву были расклеены огромные афиши. Они извещали население, что Директория будет отчитываться перед народом. Весь город пытался прорваться на этот отчет, предчувствуя неожиданный аттракцион. Так оно и случилось.

На сцену тяжело вышел пожилой "министр державных балянсов", иначе говоря министр финансов.

- Москали? Якого ж биса,- вдруг закричал министр по-украински и покраснел, как бурак,- вы приперлись сюда из вашей поганой Москвы? Як мухи на мед. Чего вы тут не бачили? Бодай бы вас громом разбило!

Два человека тащили министра за полы чесучового пиджака, но он яростно отбивался и кричал:

- Голопупы! Паразиты! Геть до вашей Москвы! Там маете свое жидивске правительство! Геть!

Воистину, история повторяется.

[Lu4]

Сообщение от Aspirant_Cat

Посоветуйте, что бы почитать доброе и хорошее?

Aspirant_Cat, просматривала сейчас тему, выискивая чего бы почитать... Если ещё актуально, то меня "из доброго и хорошего" в последнее время тронула книжка "Мой дедушка был вишней" А. Нанетти. Вроде бы детская литература, но точно для взрослых. Немного грустная, но о важном: о детях, родителях, бабушках и дедушках, о том, что дети понимают и видят больше, чем мы думаем... Из тех книг, что незаметно учат быть лучше.
А ещё не так давно впервые прочла роман Ю. Рытхеу "Сон в начале тумана" - о жизни чукчей. Книга о "природных" людях, их нравах, обычаях, жизнеустройстве, мировоззрении итд.и их столкновении с цивилизацией, в том числе о приходе советской власти на Чукотку (эта часть мне не понравилась, слишком уж пафосно, слишком уж в духе соцреализма, на мой взгляд, хотя, наверно, и там жизненная правда есть). Это чтение скорее в категорию "интересного".

[Rendido]

Попрыгунья Чехова

Рассказ Чехова «Попрыгунья» (1891) повествует о драме некой столичной семьи. Дымов — тихий, скромный и честный врач, живущий небогато. Ольга Ивановна (собственно, Попрыгунья) — его энергичная жена, обожающая тусовки. Пока муж принимает больных, жена поет, рисует, лепит и собирает в доме всякого рода людей искусства, на которых помешана. Денег в семье конечно мало, поэтому, превращая дом в модный салон, легкомысленная Попрыгунья исхитряется как может: например, вешает вместо штор рыбацкие сети, и все в восторге. Художник Рябовский — модный живописец, в которого Попрыгунья влюбляется и уезжает с ним на лето на Волгу, забыв о муже. Но затем Рябовский ее бросает, и она вынуждена вернуться к мужу. Который к тому времени, самоотверженно спасая больных, заболевает дифтерией и по-чеховски назидательно умирает. Таков вкратце сюжет.

Проблема в том, что после выхода «Попрыгуньи» общие знакомые перестали Чехову подавать руку, считая его говнюком, и некоторые не разговаривали с ним до самой смерти. Семья, описанная Чеховым, действительно жила в Москве, причем, в том доме, о котором мы говорили выше. И это была очень известная семья, потому что их дом был (во многом стараниями жены) и впрямь превращен в гостеприимный салон, где собиралась столичная богема. Хозяев дома все в Москве знали, любили и уважали. Естественно, регулярно бывал в этом доме и Чехов — тусовался, пил чаи, слушал рояли, разглядывал те самые шторы из рыбацких сетей, и все остальное, что позже описал, изменив фамилии и рассудив, что этого хватит. Чехов даже не постеснялся вставлять в рассказ любимые выражения хозяев дома и отдельные цитаты из их с ним переписки.



Под Дымовым имелся в виду врач Дмитрий Павлович Кувшинников — действительно самоотверженный медик и подвижник. Тихим и зашуганным он, конечно, не был. И постоянные домашние тусовки его не напрягали, он в них активно участвовал. Художественная богема уважала Кувшинникова — достаточно сказать, что именно он, Дмитрий Кувшинников, изображен на знаменитой картине Перова «Охотники на привале» в роли главного рассказчика.

Попрыгунью Ольгу Ивановну на самом деле звали Софьей Петровной Кувшинниковой. Бездарной легкомысленной попрыгуньей, которая прожигала деньги своего мужа и «немного рисовала», Софья Петровна никак не была — эта оценка целиком и полностью на совести Чехова. Софья Петровна была в высшей степени талантливая и интеллигентная дама с добрым и открытым сердцем, всеобщая любимица. И ее работы были очень профессиональны и постоянно появлялись на выставках.



А что касается вздорного модного художника Рябовского, выведенного в образе негодяя, — это, разумеется, был сам знаменитый живописец Левитан. С которым у Софьи Петровны года за четыре до написания «Попрыгуньи» действительно был роман и совместное лето на Волге.



Сказать, что современники Чехова тихо офонарели, прочитав это произведение — это ничего не сказать. Левитан хотел вызвать его на дуэль. Друг Чехова актер Ленский написал ему настолько уничижительное письмо, что Чехов сжег его, впервые в жизни постыдившись сохранить письмо в своем архиве. От всех знакомых посыпались адские упреки и ругань. Отвечал на них Антон Павлович еще более хамски, открещивался словами (буквальная цитата): «Моя попрыгунья хорошенькая, а ведь Софья Петровна не так уж красива и молода!»

Жизнь врача Кувшинникова окончилась не заражением во время самоотверженного спасения своего больного, как хотелось бы Чехову в рассказе. Вместо него это сделала сама Софья Петровна. Пережив и мужа, и Левитана, и самого Чехова, она умерла, заразившись тифом, когда самоотверженно ухаживала за обнищавшей больной художницей из числа своих знакомых. А дом, где собирались великие художники, где висели на окнах рыбацкие сети, а на антресолях жил дрессированный журавль, до сих пор стоит в Москве в глухих дворах.

Мораль истории проста: фильтруй базар, писатель.

[cmom]

Rendido,

Скрытый текст

спасибо! Интересная история!
Правда выводы -сугубо автора блога, какая эта Попрыгунья была на самом деле - мы не знаем, но история интересная)

[Rendido]

Сообщение от cmom

какая эта Попрыгунья была на самом деле - мы не знаем

А кто мешает узнать? Софья Кувшинникова в рассказе Чехова и в действительности, в энциклопедии великих женщин, и в Википедии.

[Paul Kellerman]

Взахлеб перечитываю Сэма Хелеби "Принципы маршрутизации в Internet".
Единственная адекватная книга по протоколу BGP и его использованию.

[cmom]

Paul Kellerman, а из художественной что-либо читаете,?